Храм Христа Спасителя — в благодарность за победу над врагом

21.09.2018 г.

Автор: Евгений Шапочкин 22 сентября 1839 г. (по новому стилю) в центре Москвы состоялась торжественная закладка храма Христа Спасителя, воздвигнутого в память победы русского воинства над Наполеоном. Не в первый раз защитники страны повергли наземь Автор: Евгений Шапочкин

22 сентября 1839 г. (по новому стилю) в центре Москвы состоялась торжественная закладка храма Христа Спасителя, воздвигнутого в память победы русского воинства над Наполеоном. Не в первый раз защитники страны повергли наземь знамена сильнейшей армии мира, да и не в последний. И храм, выстраиваемый в ознаменовании этого события, должен был стать особенно величественным.

 

Несостоявшийся проект на Воробьевых горах

Традиция строить храмы в благодарность Всевышнему за одержанные победы над врагом и спасение земли Русской восходит к временам Рюриковичей: София Киевская поднялась на месте сражения дружин Ярослава Мудрого с печенегами, целая плеяда храмов и монастырей возникла после победы на Куликовом поле, а храм Василия Блаженного, знаменитейший собор России, вырос у кремлевских стен по повелению Ивана Грозного в честь взятия Казани.

По подсчетам историков позапрошлого века, вторгшаяся в российские пределы Великая армия Наполеона, насчитывавшая с пополнениями около 610 тыс. человек, потеряла в кампанию 1812 года не менее 580 тысяч убитыми и пленными. Потери русских оказались более, чем втрое меньше: Кутузов берег свою армию и не затевал лишних сражений ради громких и кровопролитных побед. Интересно, что многие из плененных непрошенных гостей — и французов, и поляков и других представителей «двунадесяти языков» — впоследствии приняли российское подданство и служили верой и правдой своей новой Родине. Со времен московских князей Русская земля принимала всех, кто делом готов был доказать ей свою преданность.

В 1779 г. переехал в Россию швед Лоренц Витберг и стал учителем в школе лейб-гвардии Преображенского полка. А сын его, Карл Магнус, родившийся в 1787 г., проявил недюжинный талант художника, завоевав чуть ли не все награды Академии художеств. Окончив обучение, молодой Витберг отправился в недавно освободившуюся от французов Москву, где, увлекшись историей Отечественной войны, выполнил ряд работ, посвященных событиям 1812 года.

Александр Лаврентьевич Витберг. Акварель работы П.Ф. Соколова

В это время идея возведения храма в память о великой победе над французским императором, заставившим содрогнуться все троны Европы, была уже поддержана Александром I, издавшим по этому поводу Высочайший манифест. Местом строительства царь определил Воробьевы горы, которые называл «короной Москвы». Был объявлен конкурс на лучший проект, в нем участвовали знаменитые зодчие эпохи А. Воронихин, Дж. Кваренги, В. Стасов и другие, общим числом не менее двадцати, но победил мало кому на тот момент известный Витберг, который и архитектором-то не был. Своей работой он, по выражению государя, «заставил камни говорить».

Проект Витберга представлял собой трехъярусный пантеон, окруженный огромной колоннадой — причем колонны предполагалось отлить из трофейных пушек. Будучи членом масонской ложи, автор видел в своем детище олицетворения Соломонова храма, символически объединяя в здании небо, землю и подземное царство. В нижнем ярусе предполагалось поместить изображения сцен Рождества Христова и мученической кончины апостолов. Средняя, крестообразная часть храма, олицетворяющая землю, посвящалась празднику Преображения Господня, верхняя, круглая в плане, символизировала духовное, небесное. Свет, льющийся из окон, размещенных в верхнем ярусе и под куполом, должен был равномерно освещать все внутреннее пространство. Внешне строение следовало классической традиции — портики со всех сторон оформляли входы в храм. На территории должны были установить памятники русским полководцам и другим героям 1812 года. Проект включал также спуски к реке и устройство каменной набережной.

Витберг принял православие, стал Александром Лаврентьевичем, получил дворянство и высокие награды и возглавил Комиссию по строительству. Начиналась поистине стройка века: для выполнения работ было приобретено 20 000 душ крепостных, планировалось соединить каналом Москва-реку с Волгой, чтобы быстрее доставлять строительные материалы. Казной выделялось 16 миллионов рублей, шли пожертвования от состоятельных лиц. Через пять лет после оставления французами Москвы, 12 октября 1817 г. на Воробьевых горах состоялась торжественная закладка храма.

А. Афанасьев. «Историческое изображение торжества, происходившего при заложении храма Христа Спасителя на Воробьевых горах 12 октября 1817 года». Гравюра пунктиром, раскрашенная акварелью

Экономический расчет Витберга позволял говорить об эффективности проекта, и поначалу дело спорилось. Но… Неискушенный в строительных делах Витберг слишком доверял своим партнерам. Начались злоупотребления, воровство. Строительство замерло. Вскоре, по воцарению Николая I, его вовсе остановили: компетентная комиссия выдала заключение о ненадежности грунтов в основании храма. Началось долгое разбирательство. Витберга отдали под суд, лишили чинов и имущества и в 1835 г. сослали в Вятку. По мнению многих, в том числе и тех, кто расследовал расхищение казенных средств — а недосчитались миллиона — сам Александр Лаврентьевич, честнейший человек, и копейки бы не украл. Того же мнения придерживался сосланный туда же, в Вятку, А. И. Герцен, подружившийся с опальным гением.

Портрет молодого Герцена, выполненный Витбергом

А в Вятке Витберга полюбили. Он стал давать уроки рисования, и вскоре в его доме начала собираться местная интеллигенция, от ссыльных поляков до семейства самого губернатора. Занимать государственные должности художнику было запрещено, но уже в 1836 г. вятское начальство поручило ему разработать проект ворот и ограды для городского сада — и проект был осуществлен. А через три года Витберг представил проект храма Александра Невского, который с воодушевлением утвердили, и вскоре храм был заложен на берегу реки Вятки, на Семеновской площади.

Александро-Невский собор

В 1840 г. Витберг вернулся из ссылки в Петербург, участвовал в строительстве храмов в Перми и Тифлисе, но Александро-Невского собора не увидел: художник скончался через пятнадцать лет, а высокое, 50 м, здание храма поднялось над Вяткой и было освящено в 1864 г. Не увидим этого собора и мы — его разрушили в 1937-м, когда Вятка уже стала городом Кировым. Правда, вятичи намерены этот храм восстановить, как уже восстановили дом Витберга и поставили перед ним бюст художника. А проект всей жизни мастера неожиданно нашел свое воплощение в Грозном: эскиз Витберга был использован при строительстве Дома приемов в столице Чечни.

Дом приемов в г. Грозном. 2014 г.

Будет восстановлен вятский собор Витберга, или нет — кто знает. Но при беглом взгляде на дошедшую до нас его фотографию первое, что вспоминается — это храм Христа Спасителя К.А. Тона, взорванный на шесть лет раньше. Вот горькая ирония судьбы…

По проекту «дворцового» архитектора

Константин Андреевич Тон

Константин Андреевич Тон, немец по происхождению, тоже окончил Академию художеств с золотой медалью. Участвовал в реставрации дворца цезарей на Палатинском холме Рима в 1819 г., и в 26 лет стал академиком Римской археологической академии, а в 35 лет — академиком уже Петербургской Академии художеств. Константин Тон — это Ленинградский вокзал в Москве и Московский — в Питере, а заодно и все здания Николаевской железной дороги, это Вознесенский собор в Ельце, храмы в Санкт-Петербурге, Новгороде, Воронеже, Царском Селе, Саратове, Свеаборге, реконструкция Большого Кремлевского дворца. В историю же российской архитектуры К. А. Тон вошел как приближенный к императору архитектор храма Христа Спасителя, выстроенного в «русско-византийском» стиле и высокой оценки архитектурного сообщества не получившем.

Проект храма Христа Спасителя, архитектор Константин Тон

А ведь напрасно. К 1830-м стало ясно, что время классицизма, стиля универсального, наднационального, подошло к концу. Русские архитекторы в поиске новых форм обращались то к готическим мотивам, то к древнерусскому зодчеству. Позднее это время назовут эпохой эклектики, в действительности означавшей лишь свободу выбора в архитектуре, а вовсе не что-то уничижительное. Но в то же время дворянство, за полвека до этого освобожденное от многих обязанностей, обретало свои «вольности» под сенью портиков и колоннад, навевавших размышления о демократических устоях античного мира, древнегреческих и древнеримских свободах, гуманизме, главенстве закона. В державном «византийском» стиле многие — и в том числе, конечно, друг Витберга Герцен — усматривали символ деспотии, довлеющего произвола, торжества николаевской России — «жандарма Европы».

Император Николай I

В апреле 1832 г. проект Тона был утвержден. Место для осуществления нового проекта император Николай выбрал лично: Волхонка, центр Москвы. Чтобы расчистить место под постройку грандиозного собора женский Алексеевский монастырь перевели в Сокольники, а строения снесли. Бытует предание, что возмущенная настоятельница монастыря пообещала новому храму недолгую жизнь... Строили храм долго: с 1839 года, когда в присутствии монарших особ в основании был заложен камень из несостоявшегося творения Витберга — и до 1883 г., в котором его не менее торжественно освятили. Фактически храм Христа Спасителя возводили чуть ли не весь XIX век: если считать проект на Воробьевых горах, то он пережил трех императоров. А простоял меньше полувека.

Крестообразный в плане, храм достигал высотой 103,5 м и занимал площадь почти 7000 кв.м. Во время богослужения в нем могло находиться до 10 000 человек. Пять золоченых куполов (диаметр центрального — 25,5 м), возвышавшихся над городом, было видно из Кремля, с мостов через Москва-реку и, конечно, с Воробьевых гор. В четырех меньших по диаметру угловых барабанах поместили 14 колоколов. Для строительства использовали белый известняк, добывавшийся под Коломной, а также, при отделочных работах — лабрадорит, розовый кварцит, мрамор разных оттенков. Строительные работы завершились к 1860 г., но еще свыше 20 лет ушло на отделку и роспись храма, в которой приняли участие многие знаменитые художники: В. Верещагин, В. Суриков, В. Маковский, И. Прянишников, М. Быковский и другие. Среди авторов горельефов — прославленный скульптор П. Клодт.

Фрагменты горельефа Храма Христа Спасителя, разрушенного в 1931 году, хранящиеся в Донском монастыре. Фото В. Вяткин

В нижней части храма установили 177 мемориальных плит с именами павших и раненых офицеров, описаниями сражений. Здесь можно было прочитать тексты приказов и манифестов, начиная с момента начала войны до взятия Парижа и заключении мира. Два придела храма были посвящены Николаю-чудотворцу и Александру Невскому. В храме проводились торжества по случаю коронации, других важных событий в жизни страны, 100-летия войны 1812 года, 500-летия со дня преставления Сергия Радонежского, 300-летия дома Романовых. Здесь впервые прозвучал «1812 год» П. И. Чайковского, здесь пел Ф. И. Шаляпин.

Но вот вскоре после завершения Гражданской войны новой властью было задумано увековечить победу строительством Дворца Советов. И в 1931 г. храм Христа Спасителя был приговорен. Он был взорван 5 декабря 1931 г. — еще через пять лет в этот день утвердят Конституцию победившего социализма. Часть облицовки использовали при строительстве станций московского метрополитена. А не менее грандиозный по плану Дворец Советов, увенчанный 50-метровой статуей Ленина, построить так и не смогли. Подвели грунты: заливали бетон в фундамент, а он уходил вниз с проектной отметки. Уже после войны на идее Дворца Советов поставили крест, а образовавшийся котлован использовали для сооружения самого крупного в столице бассейна «Москва».

Интересно, что первым (без привязки к территории храма Христа Спасителя) идею строительства Дворца Советов озвучил в 1922 г. С.М. Киров. Вновь ирония судьбы или загадочная цепочка: Дворец Советов — Киров — переименованная в его память Вятка — сосланный в Вятку склонный к мистицизму масон Витберг — храм Христа Спасителя. 19 августа 2000 г., в девятую годовщину августовского путча, воссозданный храм был освящен, а на другой день в его стенах состоялась канонизация расстрелянной царской семьи. Круг замкнулся.

Евгений ШАПОЧКИН