Экономический совет при Президенте: кто в лес, кто по дрова

26.05.2016 г.

Автор: Владимир Гурвич Экономический совет рассмотрел три программы спасения экономики страны. Они принципиально отличаются друг от друга, и это еще одна проблема, которую нужно решить   25 мая под руководством Президента состоялось Автор: Владимир Гурвич

Экономический совет рассмотрел три программы спасения экономики страны. Они принципиально отличаются друг от друга, и это еще одна проблема, которую нужно решить  

25 мая под руководством Президента состоялось долгожданное заседание президиума Экономического совета, посвященное источникам роста российской экономики в перспективе до 2025 года. Теперь заседания совета решено проводить регулярно. Что само по себе не может не радовать. А вот порадуют ли нас принятые решения и их последствия — это пока вопрос.

 

Раскол элит

Заседанию предшествовало обнародование трех программ, весьма отличных друг от друга. Сам этот факт свидетельствует о серьезном расхождении в подходах и позициях, которое существует в высших эшелонах власти и научном сообществе.

При этом надо ясно понимать: речь идет не просто о различных взглядах и мнениях, а о судьбе страны на ближайшие, а может и на отдаленные, годы. Решения, которые могут быть приняты в скором  времени, по определению окажутся судьбоносными.

Поэтому давайте еще раз коротко обозначим позиции главных действующих лиц (см. экспертное мнение).

Буквально перед самым проведением Экономического совета Минэкономразвития  опубликовало свою программу. Ее основной посыл — добиться в среднесрочной перспективе устойчивого экономического роста. Среди основных предложений — реформа Трудового кодекса.  Речь идет об упрощении процедуры увольнений сотрудников по экономическим причинам. Нелишним будет напомнить, что сходные идеи во Франции вызвали небывалые по масштабам уличные протесты.

Другой, уже ставшим знаменитым, тезис ведомства Алексея Улюкаева — ограничение потребления с целью переброса высвобождаемых ресурсов на инвестиции. По мнению авторов концепции, оптимальное соотношение между текущим потреблением и инвестициями должно быть в диапазоне 22—25% ВВП. Чтобы выйти на эти параметры, вложения в экономику в ближайшие годы должны расти на 7—8% в год.

Но это означает практически тотальную заморозку заработной платы, в первую очередь в бюджетной сфере, отмену индексации пенсий. В этих условиях остановится рост зарплат и в частном секторе. Кроме того, речь идет о повышении пенсионного возраста до 63—65 лет. 

Минэкономразвития предлагает в среднесрочной перспективе проводить активные и крупные заимствования. В том числе и за рубежом. К слову, следует отметить, что эта как раз та идея, которая может выстрелить. Это подтверждает большой интерес инвесторов к евробондам, которые впервые после введения антироссийских санкций разместил, и весьма удачно, наш Минфин. 

 

Печатать и еще раз печатать

Главные предложения Столыпинского клуба можно свести к нескольким пунктам. Это наращивание денежного предложения путем рефинансирования ЦБ экономики в объеме 1,5 трлн руб. в год. Возврат к курсовому таргетированию с постоянным заниженным не менее чем на 10% реальным эффективным курсом рубля.

Далее наступает второй этап «столыпинских» реформ: изменение принципов взимания налогов, где упор делается преимущественно на конечное потребление.

Столыпинцы считают возможным увеличить объем инвестиций в ближайшее десятилетие с нынешних 18% до 30% ВВП. Для этого следует нарастить денежное предложение, но таким образом, чтобы эти средства направлялись исключительно в реальный сектор экономики.    

Например, по мнению одного из главных идеологов этих идей академика Сергея Глазьева, ЦБ своими решениями отрубил внутреннее кредитование, сделав высокими процентные ставки. Реальный сектор остался без денег. Кредиты в два раза дороже среднего уровня рентабельности в обрабатывающей промышленности. Зато спекулятивный капитал на коне, поскольку резкое ослабление рубля позволило ему хорошо нажиться. В итоге происходит сжатие ВВП в условиях, когда мощности загружены только на две трети.

Перед экономикой стоит важнейшая задача — снизить цену денег, считают столыпинцы. Это возможно при переходе на многоканальное финансирование. Канал для инвестиций должен предоставлять заемные средства по гораздо более низким ставкам.

Кроме того, следует наладить контроль финансовых потоков, которые текут через банки. Государство выделяет банкирам средства в надежде, что они станут кредитовать экономику, а вместо этого деньги уходят на валютный рынок. Впрочем, ужесточить контроль в этой сфере — не столь уж и трудное дело, полагают авторы программы, если учесть, что 70% средств идет через несколько государственных кредитных организаций. 

России надо решать огромные по масштабам задачи. Наша экономика в 3—4 раза уступает передовым странам по эффективности. Чтобы заложить основу для исправления такой диспропорции, требуется свыше 10 трлн руб. Но сегодня ни государство, ни финансовая система обеспечить ими экономику не в состоянии. И дело не столько в нехватке денег, а в самом механизме их циркулирования в экономике.

Как полагает Сергей Глазьев, требуется стратегическое планирование, которое должно быть направлено на подчинение имеющихся ресурсов у государства и бизнеса реальным, а не придуманным целям.     

 

У системы системные проблемы

В подготовленном докладе Центра стратегических разработок, который ассоциируется с именем Алексей Кудрина (к слову, недавно назначенного заместителем председателя Экономического совета), говорится о системных проблемах российской экономики. Именно они, по мнению авторов доклада, стали основными  причинами нынешнего кризиса.

Два других компонента, снижение цен на нефть и антироссийские санкции, лишь усилили негативные тенденции. Для разогрева экономического роста до 4%, по мнению аналитиков ЦСР, понадобится до 40 трлн руб. инвестиций в основной капитал.

В этой связи ЦСР предлагает провести судебную реформу, реформу госуправления, а также улучшить инвестиционный климат.  

Важным элементов программы является снижение дефицита бюджета до 1% ВВП. Для этого нужно сократить расходы, в первую очередь неэффективные, а также снизить инфляцию до уровня 3—4%.

 

Рядом, но не вместе  

Даже из этого краткого обзора становится ясно, насколько разнятся концепции проведения экономической реформы трех главных аналитических групп, участвовавших в Экономическом совете. Причем различие это даже не столько экономическое, сколько идеологическое.

Неосоветские предложения Столыпинского клуба, неолиберальные идеи возглавляемого Алексеем Кудриным ЦСР и довольно размытые установки Минэкономразвития, попытавшегося слепить из двух малосовместимых подходов свою собственную позицию.  

То, что сторонам далеко до согласия, вынужден был признать и Президент.

Выступая на открытии заседания, Владимир Путин заявил: «… в состав президиума входят люди с разными взглядами. По некоторым вопросам социально-экономического развития страны они придерживаются иногда прямо противоположных точек зрения. Но в этом и заключается преимущество формата нашей работы, который позволяет и поспорить, и поговорить, обсудить альтернативные подходы, смотреть на проблемы с разных сторон. Думаю, вы согласитесь, что никакой монополии на истину в экономической дискуссии быть не должно».

Обращаясь к участникам ЭС, Владимир Путин подчеркнул и другую не менее важную мысль: «Текущая динамика …показывает, что резервы и ресурсы, которые в начале двухтысячных двигали нашу экономику вперед, не работают так, как прежде. И …сам по себе экономический рост не возобновится. Если мы не найдем новых источников роста, то динамика ВВП будет находиться где‑то около нулевой отметки. Тогда наши возможности в социальной сфере, в области национальной обороны и безопасности, в решении других задач будут существенно ниже того, что нам с вами нужно для полноценного развития страны, для движения вперед».

На совещании Владимир Путин призвал людей с разными взглядами обмениваться мнениями о путях выхода из кризиса. Сегодня этот призыв представляется более чем актуальным.

По мнению многих экспертов, экономика России адаптировалась к кризису, а вот дальнейший ее рост пока просматривается слабо. И рано или поздно придется выбирать один из предлагаемых сегодня вариантов. Или, возможно, компромисс между ними. Но вот можно ли впрячь в одну телегу коня и трепетную лань, это большой вопрос.

Когда после завершения Экономического совета к журналистам вместе вышли Алексей Кудрин и Сергей Глазьев, и каждый представлял свое виденье прошедшего  мероприятия, стало очевидно, что, хотя оба экономиста и стояли рядом, их позиции очень и очень далеки друг от друга.

И в этом заключается еще одна серьезная проблема, которую предстоит решать в самое ближайшее время. 

Владимир ГУРВИЧ

Фото kremlin.ru

 

 

Экспертное мнение

Михаил Хазин, экономист

В последнее время разгорелась весьма специфическая дискуссия. В ответ на призыв печатать деньги Кудрин назначается руководителем экспертной группы по написанию новой экономической программы. Но давайте попробуем порассуждать логически, без политической подоплеки.

Главная проблема нашей страны — отсутствие инвестиций. Инвестиции бывают внутренними и внешними. Наша страна с 1991 года под чутким руководством Гайдара приняла концепцию ориентации на внешние инвестиции.

Сегодня мы понимаем, что внешних инвестиций больше не будет. И дело здесь даже не в санкциях: они являются лишь следствием. А проблема в том, что США остановили эмиссию. Других инвестиционных ресурсов, кроме долларового, в мире пока нет, и любая другая валюта так или иначе вторична по отношению к доллару. И вот эти долларовые инвестиционные ресурсы сегодня перетягивают на себя Соединенные Штаты Америки.

Но если Штаты раскулачили Китай на $1 трлн, а Лондон на $2,5 трлн, то это сделано вовсе не для того, чтобы давать миллиарды нам. Тем более что из нас, спасибо Набиуллиной, тоже выкачали $200 млрд.

И не нужно мне говорить, что Набиуллина работает на Россию. То, что для нас устав МВФ важнее, чем интересы России, это в нашей Конституции записано. Но если в каком-то документе написано, что мы должны накрыться белой простыней и медленно ползти в сторону кладбища, то логичнее будет все-таки скорректировать документ, чем продолжать ползти в сторону кладбища.

Что следует делать в этой ситуации? Нужен внутренний инвестиционный ресурс. Рубль вновь должен стать инвестиционной валютой. Но это резко увеличивает сферу оборота рубля. Для этого нам понадобится эмиссия рубля.

Подчеркну: мы должны печатать рубль не для того, чтобы закрыть дыры в бюджете. Мы должны сделать рубль инвестиционной валютой, а для этого нужно, чтобы рублей стало больше. И тогда, за счет увеличения сферы оборота рубля, будет больше налогов и, соответственно, увеличится бюджет. Целью такой политики должен быть экономический рост, а не сбалансированный бюджет.

Но беда состоит в том, что никакое вложение в реальный сектор не может сравниться с доходностью валютных операций. Отсюда вывод: если мы не хотим, чтобы у нас инвестиционные рубли шли на валютный рынок, мы должны ограничить валютообменные операции. Но это противоречит уставу МВФ, который служит иконой для руководства нашего Центробанка. Значит, мы должны отказаться от выполнения этого пункта устава МВФ и все-таки ограничить валютообменные операции.

Для кого их следует ограничить? Нужно ввести аналог Закона Гласса — Стиголла (Федеральный банковский закон 1933 года, запретивший коммерческим банкам США одновременно заниматься кредитными операциями и инвестированием в компании, существенно ограничивший банковские операции с ценными бумагами и вводивший обязательное страхование банковских вкладов — Ред.) и запретить банкам заниматься валютными операциями. Банк должен кредитовать реальный сектор, а если он этого не делает, то такой банк не нужен.

Нужно ограничить операции потребительского кредитования. Например, выдавать потребительские кредиты только на покупку российских товаров. А лучше всего не кредиты выдавать, а разрешить российским товаропроизводителям продавать свои товары в рассрочку под нулевую ставку, как это было в СССР. При этом предприятию может помочь государство, которое сделает так, чтобы товаропроизводитель получил все деньги сразу, а гражданин — оплачивал в рассрочку.

Я еще раз повторяю, что если мы не сделаем рубль инвестиционной валютой, мы не сможем поднять экономику. Потому что иностранных инвестиций уже не хватает по объему даже для простого воспроизводства. Мы падаем. При этом г-н Улюкаев все время ищет дно: уже пять раз нашел, и еще десять раз найдет, и каждый раз мы будем все падать, падать и падать…

Вот в чем вся наша проблема, и вот в чем состоит конструктив. И если вы внимательно послушаете то, что предлагает Глазьев, то поймете, что он как раз говорит о комплексной программе.

Если мы будем кредитовать экономику инвестиционными рублями, то эти кредиты нужно будет возвращать, иначе никто не будет работать. Такие подарки не нужны. За счет чего возвращать, откуда взять деньги, если у нас доходы населения падают? А очень просто! Мы сотни миллиардов долларов выкидываем за границу для покупки импорта. Если мы начинаем заниматься реальным импортозамещением, у нас появляется внутренний ресурс: те самые деньги, которые сегодня идут на импорт.

И половина из них тратится на товары, для производства которых вообще ничего не требуется. Я не верю, что мы не можем производить памперсы, одежду, обувь, еду.

Конечно, здесь есть проблемы. Например, мы можем выращивать птицу, но у нас нет яиц, из которых вылупятся миллионы цыплят. У нас нет качественного семенного фонда. Мы не должны покупать зерно у компании Monsanto — у нас должны быть собственные источники.

Вот в это нужно вкладывать государственные деньги, в том числе эмиссионные. Это конструктивная программа. И когда тот же Глазьев об этом говорит, то он как раз подчеркивает, что это большая комплексная программа. Но, как вы понимаете, представители банкиров, все эти опарыши, тут же вырывают из контекста самые яркие моменты, а именно эмиссию денег и ограничение валютообменных операций для банков, и кричат: «Вот, смотрите, что предлагает Глазьев: он хочет вернуться в совок!..»

Не нужно верить профессиональным лгунам. Иначе мы оказываемся в такой же ситуации, как вышло с Евровидением. Когда у нас весь европейский народ поддерживает российского певца, а профессиональные независимые жюри ставят ему сплошные нули.

Записал Алексей АНДРЕЕВ