Владимирские златоверхие соборы

13.04.2018 г.

Автор: Евгений Шапочкин В исторической литературе советского периода основание Владимира приписывалось почему-то Владимиру Мономаху, в то время как летописные источники свидетельствуют: город заложил креститель Руси, киевский князь Владимир в Автор: Евгений Шапочкин

В исторической литературе советского периода основание Владимира приписывалось почему-то Владимиру Мономаху, в то время как летописные источники свидетельствуют: город заложил креститель Руси, киевский князь Владимир в 990 году. Доказательством этому служат строки из Ипатьевской летописи: «В лето 6498 поиде Володимер в землю Словенскую и страну Залесскую, в Суздальстей области и в Ростовстей, и постави тамо над рекою Клязьмою град, и нарече его первым своим именем Володимер». Подтверждено это и множеством результатов археологических работ.

Подлинный же расцвет Владимира начинается во времена сына Юрия Долгорукого Андрея, прозванного за свою энергичную деятельность по укреплению христианства и исключительную набожность Боголюбским. В пределах Ростово-Суздальского княжества Андрей Юрьевич построил не менее трех десятков храмов и монастырей. 

Во славу Божию и земли Русской

Князь Андрей к Киевскому престолу не тяготел. Он стремился продолжить дело отца, обустраивавшего Ростово-Суздальскую землю, укрепившего ее городами-твердынями, связанными между собой новыми торговыми путями. Князь видел здесь возможность создания политического, экономического, православного и военного центра, ядра объединяемой под крылом мономашичей Руси. Заняв киевский стол, Юрий дает Андрею в удел Вышгород — это не случайно: верный сын, сподвижник во всех делах отца будет рядом с Киевом, но… Андрей уходит из полученного удела в «Залесскую страну», забрав с собой из здешнего монастыря икону Богоматери, написанную, по преданию, самим апостолом-евангелистом Лукой на доске из стола, за которым совершали трапезы Иисус Христос и Святое Семейство, и подаренную Юрию Долгорукому константинопольским патриархом. С этого момента начинается новая история иконы, ставшей самой почитаемой на Руси.

На пути из Владимира в Ростов кони, везущие воз с иконой, встали, не желая идти дальше. Пришлось остановиться на ночлег. Среди ночи явившаяся князю Богородица велела установить икону во Владимире. Это чудо послужило поводом к написанию еще одной иконы — Боголюбской, на которой изображен князь, преклонивший колена перед Богоматерью. Андрей, исполняя ее волю, строит здесь же Рождественский собор для достойного хранения чудотворной иконы, а во Владимире приступает к возведению Успенского собора.

Князь неизменно посвящал Богоматери построенные им храмы и нередко часами молился в них по ночам. Успенскому собору, возведенному в 1158-1160 гг., волею Андрея предназначалась особая миссия: храм строился как центр православия и освященной им державности не только Залесья — всей Руси, объединяемой сильной рукой потомков Мономаха. Высотой собор опережал киевскую Софию: — 32,3 м против 28,6 м, а по красоте и благолепию должен был превзойти ее.

Для строительства были призваны зодчие из разных земель — русские, византийские и западноевропейские. Видя растущую мощь владимирского князя, каменных дел мастеров прислал для строительства Успенского собора император Священной Римской империи Фридрих Барбаросса. Иноземные мастера принимали участие в создании каменного убранства фасадов собора, само же строительство вели владимирские мастера. Вероятно, итогом такого интернационального общения профессионалов стали новые решения как в конструктивной части проекта, так и в каменном резном убранстве стен: до появления Успенского собора подобных украшений фактически не было.

Одним из сюжетов созданных камнерезами композиций, причем совсем не на библейскую тему, становится «Вознесение Александра Македонского», популярная в то время легенда, как возжелавший воочию увидеть небеса полководец был поднят ввысь двумя волшебными птицами. Эта история впоследствии находит свое отображение на стенах других белокаменных соборов Владимиро-Суздальской Руси наряду с библейскими сюжетами «Сорок мучеников севастийских», «Три отрока в пещи огненной» (к сожалению, при последующем возведении галерей вокруг основного объема часть каменнорезного украшения собора была утрачена). Другая общая деталь — изображение в верхнем ярусе стен фигур местных властителей, часто применяемая строителями готических соборов, тоже отчасти повторится в русском белокаменном зодчестве.

Первоначально Успенский собор представлял собой шестистолпный трехапсидный одноглавый (по другой версии — изначально пятиглавый) храм. Воспользовавшись прочностными характеристиками белокаменных конструкций и уменьшив площадь сечения столпов, зодчие придали внутреннему пространству храма еще большую возвышенность и легкость, чем у Софии Киевской. Храм воздвигнут на высоком холме над Клязьмой на фундаменте из природных камней, скрепленных в верхних слоях известковым раствором.

Фасады делятся пилястрами с наложенными на них полуколонками, завершающимися капителями коринфского ордера. Аркатурно-колончатый пояс делит здание по горизонтали на два примерно равных объема, пять арок над ним украшены вырезанными из камня львиными головами, символизирующими княжескую власть. Нагрузка от центрального, светового барабана передается на подпружные арки через тромпы — сводчатую конструкцию в виде усеченного конуса с нишами, а не через так называемые паруса, широко распространенные в древнерусском зодчестве.

Собор называли златоверхим — позолота покрывает полусферы глав, кресты и прорезное, выполненное из меди, обрамление порталов. В подкупольном пространстве выделяется пояс поребрика и узорчатый пояс меандра — пришедшего из Византии украшения в виде орнамента, состоящего только из прямых углов, символизирующих прямодушие и добродетель. В 1160 году вошедшие под своды Успенского собора на первую службу прихожане были потрясены: стройный и величественный внешне, изнутри храм был богато украшен фресковой живописью, позолоченными дверьми, драгоценными каменьями, жемчугом; как золото блестели натертые медные плиты пола. Около двух тысяч верующих могли принять изумительной красоты стены собора.

Собору предстояло не только быть образцом для создания многих последующих шедевров русского храмового строительства — во многом он стал зеркалом трагичной и славной истории страны. Не свидетелем — участником страшных потрясений, выпавших на долю России, и очевидным подтверждением несгибаемой воли народа. Уже в 1185 году пожар наносит стенам храма столь серьезные повреждения, что князь Всеволод Большое гнездо дает мастерам согласие обнести его каменными галереями. Теперь здесь могло поместиться до четырех тысяч человек. По версии других историков, именно тогда собор становится пятиглавым, получив четыре главы меньшего размера.

Очередные работы по поновлению живописи завершились накануне Батыева нашествия. В последние часы штурма города последние защитники и княжеская семья заперлись в стенах собора, подожженного нападавшими. Многие задохнулись в дыму, остальные были перебиты ворвавшимися врагами, а сокровища разграблены. Лишь спустя полвека собор приведут в порядок. Однако Владимирская икона Богоматери чудесным образом уцелела. Перед ней молился митрополит Максим, перенесший во Владимир из Киева свою кафедру — это случилось в 1299 г. Таким образом, мечта князя Андрея сбылась спустя столетие. В 1395 г. Владимирскую икону торжественно перевезли в Москву, и ей не привелось увидеть, как новые захватчики-ордынцы будут сдирать с куполов позолоту и жестоко пытать священнослужителя о тайниках с драгоценными реликвиями. Эпизод этот достаточно подробно и жестко показан в фильме Тарковского «Андрей Рублев».

А Рублев и его наставник Даниил Черный работали в соборе именно в те годы, восстанавливая утраченную фресковую живопись и создавая новый иконостас, иконы которого, несмотря на все последующие беды и пожары, удалось сохранить. Сейчас они хранятся в Третьяковской галерее и Русском музее. Но некоторые шедевры рублевского письма и сейчас украшают своды Успенского собора и будто светятся в полумраке внутреннего пространства, когда паникадила потушены и их озаряет лишь скудный свет из щелевидных окон.

В XVII в. фрески снова поновлялись, а веком позже собор пришлось срочно спасать от грозившего ему обрушения. А еще через сто лет — спасать от искажений предыдущих реставраторов и возвращать храму первоначальный вид. Из поздних пристроек оставили только Георгиевский придел, в котором и сейчас совершаются службы. Сохранилась и высокая, в классическом стиле, колокольня, выстроенная на месте шатровой в начале XIX века, авторство которой принадлежит, вероятно, архитектору А. Н. Вершинскому.

Успенский собор Владимира на столетия стал главным храмом Руси: здесь до 1432 г. венчались на княжение великие князья владимирские, и титул этот сохранился в величании российских властителей вплоть до последнего императора. Здесь благословляли воинство на ратные подвиги. Останки Андрея Боголюбского, Всеволода Большое Гнездо, Юрия Всеволодовича, других владимирских князей, епископов и митрополитов упокоились в стенах Успенского собора. К его архитектурным решениям обратился спустя триста лет Аристотель Фиораванти, чтобы возвести в московском Кремле в традициях русского зодчества храм, также посвященный Успению пресвятой Богородицы и служивший главным кафедральным собором России до 1917 г.

Замыслы Андрея Боголюбского

Вид на Свято-Боголюбский женский монастырь, пос. Боголюбово

По завещанию Юрия Долгорукого Ростово-Суздальские земли должны были отойти его младшим сыновьям, родившимся от его второго брака — с византийской царевной — Михаилу и Всеволоду. Так впоследствии и стало, но авторитет Андрея, на тот момент старшего сына князя, был столь велик, что вече Ростова и Суздаля призывают на княжение именно его. Андрей устраивает свою резиденцию в Боголюбове, в нескольких верстах от Владимира, где возводит дворцово-храмовый комплекс, до нашего времени не дошедший. Собор Рождества Богородицы с двух сторон обрамляли башни, в одной из которых была устроена лестница, ведущая в княжеские палаты, сам собор богато украшали фрески. Однако в 1722 г. храм обрушился, и в результате восстановлений и перестроений от подлинной постройки остались лишь фундамент и часть северной стены. В настоящее время здесь вновь действует Свято-Боголюбов женский монастырь, закрывавшийся в годы Советской власти. Главным храмом монастыря стал выстроенный в византийской традиции архитектором К. А. Тоном и освященный в 1866 г. пятиглавый собор Боголюбской иконы Божией матери. Внешний вид княжеской резиденции можно увидеть только на исторических реконструкциях, воплотившихся, в частности, в одном из витражей станции московского метрополитена «Трубная».

За пять лет до покорения Киева, в 1164 г. князь Андрей, укрепляя Владимирский кремль, возводит  белокаменные ворота, получившие название Золотых. Перенять славу стольного Киева князь стремился во всем — в городе, которому бросил вызов сын Юрия Долгорукого, главные ворота также носили имя Золотых. Владимирские Золотые ворота немного ниже киевских, но не менее величественны, делая торжественным сам въезд в город. Арочный проем их оказался слишком высок для устройства воротных створов по всей высоте, и его пришлось перекрыть перемычкой, с которой воины могли вести стрельбу по неприятелю. Отсюда же можно было выйти сразу на земляной вал. Над аркой, на верхней боевой площадке с зубчатыми стенами разместилась златоглавая Ризоположенская церковь.

Храм посвящен чудесному заступничеству Богоматери, чьи ризы, положенные константинопольским патриархом в морские воды, вызвали бурю, разметавшую некогда корабли нашего пращура Аскольда. Судя по княжескому знаку, найденному исследователями на одном из камней, сооружение возведено владимирскими мастерами. Створки, окованные позолоченной медью, сверкали на солнце, подтверждая справедливость своего названия. Толщина стен достигала 5-6 метров. Были поздние реконструкции и перестроения, в которых участвовал и архитектор В. Д. Ермолин, известный по восстановлению Георгиевского собора в Юрьеве-Польском. В конце XVIII века ворота укрепили контрфорсами, заключенными в полукруглые башни и затем перестроили надвратную церковь. Примыкавшие к ним земляные валы частично разобрали, сделав проезды с двух сторон — говорят, из-за того, что карета Екатерины Великой не вписалась в проем ворот и застряла. Золотые ворота, единственные дошедшие до нас из семи существовавших в древности крепостных ворот Владимира, стали триумфальной аркой города и его визитной карточкой. Сейчас в них располагается военно-историческая экспозиция.

С южных русских земель, терзаемых то усобицами князей, то набегами кочевников, тянулись простые люди в Залесье. Половцы сюда не добирались, зато нередкими стали войны с волжско-камскими булгарами. Эта борьба продолжалась до монголо-татарского нашествия, в результате которого Булгарское государство было уничтожено туменами полководцев Батыя.

Дважды ходил на булгар и Андрей Боголюбский. Оба похода оказались удачными, но в бою был смертельно ранен сын князя Изяслав. В память о нем князь Андрей строит на Боголюбовском лугу, там, где речка Нерль впадает в Клязьму, удивительную по красоте и какому-то глубинному, из души исходящему обаянию церковь Покрова на Нерли. Место для нее князь, лишившийся первого сына, выбрал так, чтобы видеть храм из окон своих палат. Наверное, глядя на одинокий храм, застывший на холме над рекой и зеленым лугом, он так же чувствовал себя одиноким, в том числе и в своих мечтаниях объединить русские земли.

Если Золотые ворота стали историческим символом Владимира, то храм Покрова на Нерли олицетворяет собой всю красоту, величие и очарование древнерусского зодчества. Его органическое единство с окружающей природой — рекой, лугом, рощицей — отличительная черта русского зодчества, не противопоставляющего ей свои творения, а умело вписывая их в ландшафт, да так, что без такого храма, будь то деревянная клетская церковь среди берез, многоярусный Преображенский собор в Кижах или белокаменный Покров на Нерли, мир предстает неполным.

Это первый на Руси храм, посвященный празднику Покрова Богородицы, установленному по воле Андрея и владимирского духовенства, не испрашивая разрешения ни в Киеве, ни в Константинополе. Князь как бы призывает Богоматерь принять его землю под свою защиту. Живописный вид храма во время весеннего половодья напоминает, что устройство основания под постройку было весьма ответственным делом. Обычный фундамент за несколько лет попросту бы размыло. Поэтому на выбранном месте был устроен бутовый фундамент на растворе, на нем выложили нижние стены, а затем насыпали искусственный холм из камней и глины и облицевали каменными плитами. Общая высота фундамента храма составила в результате около пяти метров.

Сам храм когда-то окружали с трех сторон открытые арочные галереи. Внутреннее убранство четырехстолпного храма, повидавшего на своем веку немало захватчиков и испытавшего множество поновлений, остается скромным. Присутствует каменная алтарная преграда и несколько резных изображений в интерьере. Сохранилась каменная резьба на фасаде. В трех арках закомар центральных прясел изображен библейский царь Давид в окружении зверей и птиц, зачарованно слушающих его пение. На стенах также укреплены резные каменные женские маски, еще ниже — лежащие львы.

Храм не так высок, в размерах он уступает Успенскому собору, но высоту его зрительно увеличивает незаметный глазу наклон стен внутрь. Высоту подчеркивают и удлиненные колонки аркатуры, и изящно вытянутые окна, и вертикали лопаток и полуколонн с коринфскими капителями. Щедро украшены каменной резьбой перспективные (уходящие в глубину) арочные порталы. Сами прясла достаточно узки, и при сохранении размеров элементов аркатурно-колончатого пояса, проходящего по низу окон второго яруса, зодчие немного уменьшают пролеты арочек. Над аркатурой выложен пояс поребрика. Высокий световой барабан оформлен лентами узоров: меандр, над ним — аркатура без колонок, под ним — аркатурно-колончатый пояс. Шлемовидную главу над барабаном со временем заменили луковичной, и это также оказалось удачной находкой.

Какое-то время вокруг храма существовал монастырь, упраздненный в 1764 году. А двумя десятилетиями позже чуть не случилось непоправимое: игумен Боголюбова монастыря выпросил разрешение разобрать опустевшую святыню на материал для строительства колокольни. К счастью, этому помешали неразрешенные споры монастыря со строителями. Чтобы добраться до храма, нужно пересечь железнодорожные пути в Боголюбово по недавно отстроенному пешеходному мосту, а затем пройти по каменистой дорожке через реликтовый  Боголюбовский луг, на котором произрастают, как подсчитали ученые, более 200 видов травянистых растений, в том числе редкие. По мере приближения храм наплывает на идущего, но не подавляет, а дарит ощущения легкости и чистоты, особенно, когда отражается в речной воде или парит над зимним заснеженным лугом.

Дар князя Всеволода

Уединенная и, казалось бы, надежная резиденция не уберегла князя Андрея Боголюбского, в 1174 г. павшего от руки бояр-заговорщиков. В результате последовавшей смуты Владимир захватывают и откровенно грабят рязанские князья. Отчаявшийся народ призывает на княжение законных наследников — младших сыновей Юрия Долгорукого Михаила, к тому времени тяжело больного, и Всеволода. Войска рязанцев отброшены, убийцы Андрея схвачены и казнены. Владимирский престол, или Великий стол, как тогда говорили, занимает Михаил, а по его кончине — князь Всеволод, получивший за свою многодетность прозвание Большое гнездо.

Новому князю предстояло не только утвердиться на престоле, но и воевать с половцами и булгарами, со своевольными ростовскими боярами, а также с рязанскими и южнорусскими князьями, становясь одним то союзником, то противником. Так и прошла вся жизнь владимирского князя, после которого остались перессорившиеся сыновья, погубившие в междоусобной войне, завершившейся сражением на реке Липице, по оценке Татищева, около 20 000 человек, не говоря об искалеченных. Так печально заканчивался «домонгольский» период нашей истории. Потом было поражение в битве при Калке, тоже ничему князей не научившее. А через полтора десятилетия случилось то, что летописец назвал «погибелью земли Русской». И объединить Русь, как ни парадоксально, помогли сами свирепые завоеватели, выдавая ярлыки на великое княжение и зачастую военной силой укрепляя великокняжеский авторитет.

Но все это будет потом, а сейчас, в 1193 г. Всеволод начинает во Владимире строительство нового собора, посвященного Дмитрию Солунскому, небесному покровителю и самого Великого князя, и недавно родившегося у него сына. Незадолго до этого князь завершил восстановление после пожара Успенского собора и приступил к созданию здесь собственной резиденции, которую, в отличие от отца и брата, не стал выносить за пределы города. Дмитриевский собор, таким образом, становится придворным храмом княжеской семьи.

Это одноглавый трехапсидный четырехстолпный храм, первоначально окруженный с трех сторон галереями, по которым из княжеского дворца можно было пройти на службу. Именно поэтому в нижнем ярусе храма каменная резьба не присутствует. В 1838 г. архитекторы, направленные Николаем I для реставрации собора, приняли галереи и лестничные башни за более поздние пристройки к храму и разобрали их.

Собор строили владимирские зодчие, что с удовлетворением отмечает летописец, а расписывали интерьер мастера, приглашенные князем из Греции. В пережившем, как и другие храмы Руси, множество потрясений, грабежей и пожаров, Дмитриевском соборе от этих фресок сохранились лишь незначительные фрагменты. Но от красоты и разнообразия каменной резьбы, ковром устилающей верхнюю часть здания, захватывает дух.

Аркатурно-колончатый пояс, отбитый поверху поясом поребрика, делит прясла стен примерно пополам. Множество фигур в его проемах изображают православных святых с нимбами над головами. Под их ногами распускаются цветы и листья причудливых растений. Царь Давид, окруженный зверьми и птицами, присутствует на всех трех фасадах под центральной закомарой, и ученые считают, что смысл его появление здесь в таком окружении скрыт в строке псалма «Всякое дыхание да хвалит Господа!» На южном фасаде помещена большая композиция «Вознесение Александра Македонского», на северном — сам Всеволод с сыновьями, младшего из которых князь держит на коленях. Барабан под золотой полусферической главой в проемах между узких окон так же обильно украшен резьбой, а в подкупольном пространстве выполнены традиционные пояса; арочный, поребрик и лента меандра.

Одни историки утверждают, что строительство Дмитриевского собора завершилось в 1197 г., другие доказывают, что храм на шесть лет старше. Наверное, для тех, кто приходит, чтобы увидеть этот шедевр русского зодчества, спор специалистов не столь важен, — в отличие от тех, кто выстраивая цепь событий, пытается выяснить, что происходило в эти дни на Руси, с кем и какими силами выяснял отношения князь, изыскавший при этом достаточные средства на строительства храма, ставшего бесценным даром потомкам на многие века.

Многие храмы построил Всеволод на Руси. Недалеко от Соборной площади он основал Богородице-Рождественский монастырь, в котором в 1263 г. был первоначально погребен Александр Невский, чьи мощи сейчас покоятся в Александро-Невской лавре Санкт-Петербурга. Другая обитель, к северо-востоку от Золотых ворот, устроена в 1200 г. первой женой князя, Марией, и носит название Свято-Успенского Княгинина монастыря. Древних построек здесь не сохранилось, но и верующий человек, и тот, кто неравнодушен к истории своей страны, найдут во Владимире то, к чему стремится их сердце.

Евгений ШАПОЧКИН